Восьмимартовская история

[drakoning]

8 марта

Из ЖЖ sestratk

Каждый раз, когда в мире умирает одинокая бабушка, грустит котик. Это не поэтическое преувеличение, ибо котику после бабушки светит улица – родственники куда охотнее наследуют квартиры, чем кошек и собак.
Одна такая бабушка собралась помирать в эту зиму. Январь еще кое-как отходила, а к февралю стало невмоготу, и морозной ночью заскрипели во дворе колеса скорой помощи. Разбуженные соседи проследили в глазок, как вынесли на носилках грузное тело, и фельдшер, уходивший последним, выключил свет в прихожей. Дверь хлопнула и затихла, и все уснуло до утра.
Наступивший день был самым обычным зимним днем, тусклым и пасмурным. К вечеру почему-то вспомнилось:
- Слушай, а у соседки-то кошки были…
- И что? Нам какое дело?
- Они же там одни остались, что они жрать будут?
- Друг друга. Жизнь – борьба.
Да уж, жизнь борьба, с этим не поспоришь. Мало-помалу все позабылось – бабушка навсегда осталась в больнице, квартира стояла закрытая. Интересно, кто ее унаследует? Так наступило 8 марта.

Илья ткнулся в один ларек, но он был закрыт. Во втором не оказалось ничего, кроме облетевших тюльпанов, а третий порадовал розами кислотной расцветки.
- А нормальных нет? Розовых или красных – у меня жена веществами не балуется, натуральное предпочитает.
Нормальных не было. Ничего удивительного – 8 марта к обеду из цветочных ларьков выгребается все, включая продавщиц, и если ты задержался на работе, то изволь скакать по всему городу в поисках приличного букета. Илья нервничал, время подходило к четырем, а он все толкается по пробкам. Лена его не за букеты любит, но домой с пустыми руками все равно идти негоже.
- Девушка, ну как же так? 8 марта, а нормальных роз нет…

Как раз к праздничку, когда в воздухе разлилась сладковатая сырость, внезапно пришлось вспомнить про кошек, которые уже месяц были заперты в квартире. У соседей снизу стал мокнуть потолок – круглые сутки сочилась вода какого-то странного цвета с еще более странным запахом. Вызвали участкового, слесарей из ЖЭКа и тетенек из таинственной «комиссии», чтобы вскрыть злополучную квартиру.
- Понятые! Где понятые? – От зычного голоса участкового соседи мигом попрятались, связываться никому не хотелось. – Найдите кого-нибудь с паспортом… Нормального… Двоих…
Согласилась одна из соседок – любопытство оказалось сильнее врожденного недоверия к милиции. Но второй понятой все никак не находился, и участковый вышел на улицу, прицельно огляделся, мигом выделив дюжего мужика, который хлопнул дверью цветочного ларька и направился к машине. О! Трезвый и с документами – то, что нужно.
- Гражданин! Да, да, вы, подождите минуточку…

Когда дверь щелкнула и открылась, присутствующие бросились врассыпную – стоявшая в квартире вонь вышибала слезу даже у алкаша-слесаря. Зажав нос вязаным шарфом, участковый осторожно ступил внутрь, следом за ним решились войти и соседи. Квартира была разгромлена и загажена до состояния привокзального туалета, но кошек почему-то нигде не было видно.
- Сдохли, что ли?
- Наверное… Еще бы, месяц ничего не жрать!
Участковый повернулся к дородной соседке:
- А что ж вы их не кормили?
- А что мы, рыжие, что ли? Сам бы и кормил!
Кошки обнаружились на кухне. Они сидели около батареи, из которой изрядно капало, и смотрели в глаза вошедшим людям серьезно и печально.
- Смотри ты, живые!
Восемь разноцветных шкурок: рыжие, белые, серые, трехцветные – кошки были худы и грязны настолько, что даже подходить к ним не хотелось. Сильно воняло луком, которого у бабушки был изрядный запас – на нем-то они и продержались столько времени.
- Едриттвою… - участковый вытер лысину шарфом, - сколько живу, первый раз вижу, чтобы кошки лук жрали…
А кошки все так же молча сидели и смотрели, сбившись в кучку. Были они персидские, породистые, но куда что девалось - грязная закатанная шерсть свисала сальными клочьями, превращая благородных животных в помоечных бабаек.
- Слушай, а они того… породистые, что ли?
- Похоже на то. И что теперь с ними делать?
- Как что? Накормить! – внезапно вызверился участковый и злобно пихнул соседку, выходя в коридор. – Тебя бы месяц на луке подержать, чтоб жир сошел!
Он встал на площадке и нервно закурил, потирая переносицу. Люди вышли из брошенной квартиры и теперь толпились в тесном тамбуре, наступая друг другу на ноги.
- Может, их продать кому? Породистые же…
- Надо как-то их кормить, что ли…
Илья остался один в квартире, он стоял в кухне и с ужасом смотрел на кошек, а они – на него. Смрад, исходящий от них, можно было руками пощупать – так густо и тяжело они воняли. Еще никогда в жизни ему не приходилось видеть породистых животных в таком состоянии.
- Эй, а где наш понятой? Гражданин, вы чего там забыли? Распишитесь вот здесь.
- Коробки есть?
- Что? – участковый наморщил лоб, обмусоливая ручку.
- Я говорю, коробки есть картонные? Блин, чего вылупились-то? – Илья скатился вниз по лестнице и снова дернул ручку ларька. – Девушка, у вас коробочек не найдется? И скотча? Да, и ножницы одолжите, сейчас верну.
Ошалелые соседи смотрели, как совершенно левый мужик упаковывает в коробки из-под цветов этих вонючек, пробивая ножницами дырки, чтоб не задохнулись. Упаковав всех восьмерых, он прошелся по углам, дабы никого не забыть.
- Вы… Вы что с ними делать собираетесь? - пискнула соседка.
Илья недружелюбно покосился на нее и бормотнул по-бандитски:
- Чебуречная у меня…

Была уже полночь, где-то во дворах громыхали китайские салюты, купленные в ближайшем супермаркете. У подъезда орали песни пьяные мужики, отмечавшие женский день.
Лена со вздохом поболтала почти пустой бутылкой из-под шампуня – вот так всегда, кончается в самый нужный момент. Руками блох выбирать – то еще удовольствие. На стиральной машинке расположились в ряд ушные капли, хлоргексидин, ватные тампоны, таблетки от глистов, ножницы. Она прищурилась, прикидывая в уме, на сколько частей делить таблетки, и тут зазвонил телефон, который она оставила на кухне.
- Да… И тебя с праздником. Илья спит уже. Да все нормально, муж у меня самый лучший. Знаешь, что он мне на 8 марта подарил? Восемь кошек. Вон, сидят тихонечко в уголке, воняют…