В последнее время во френд-ленте часто всплывает Сергей Калугин, вывешу-ка и я. Старое, странное, цепляющее - "Рассказ Короля Ондатры о Рыбной Ловле в Пятницу".
Во-первых хотелось бы поблагодарить его автора за столь внимательное отношение к столь скромному предмету ( и немедленно размёл перьями шляпы пыль в радиусе трёх метров), а во-вторых хотелось бы вместе поразмышлять над предложенной трактовкой изложенных в песне событий. Я думаю, что вполне имею на это право. Во-первых эту песню написал некий вьюнош двадцать лет ( то есть половину моей жизни) назад, и я ни черта не помню, что это был за вьюнош и как он смотрел на мир - я вообще с ним тупо незнаком. Те смутные воспоминания, что живут в моей голове об этом участке моей биографии намного тусклее, чем картины и воспоминания детства, отложившиеся у меня в голове благодаря прочтению книги Джеральда Даррела "Моя семья и звери". То есть я намного более Даррелл, написавший "Мою семью", чем Калугин, написавший "Ондатру". А во-вторых я как тогда не понимал, что же такое из меня написалось, так и сейчас не понимаю. И мне будет приятно попробовать на склоне лет ( кокетливо вздыхает и делает глазки ) осмыслить , например, символические, допустим-то, ряды означенной песни. То есть я смотрю на собственную песню очень извне, думаю - настолько же, насколько её видит среднестатистический слушатель. Отличие состоит только в том, что я её пою на каждом концерте. При этом ( да не обманут публику мои чувственные придыхания и энергетические взвывания ) размышляя о том, что мне сегодня приготовила жена на ужин, сколько денег можно ожидать при такой заполненности зала, и сколько же , чёрт возьми, времени, мне ещё тут париться до момента, когда можно будет (соблюдя приличия) с этой ёбаной сцены наконец свалить. Говоря по чести, слушатель к этой песне имеет отношение куда более серьёзное, чем я, хренов исполнитель. И я с большим бы вострогом и радостью поделился с собеседником своими соображениями о Жареной Рыбе, чем метафизическими занудствами о Рыбе, ловимой на Глазок, но вот беда - в качестве такого собеседника сгодился бы разве, что Франсуа Вийон. Вот, кто понимал толк в Жареной Рыбе! Эх, где тот Франсуа.... Увы, где прошлогодний снег...Так, о чём я ? А!Вспомнил! Ну-с приступим.
So. Я совершенно согласен с хтонической природой Короля-Ондатры и тем, что Ива, под корнями которой разместился его тронный зал - есть Arbor Mundi. Но вот размещение брата - Короля-Птицы - в Мире Горнем вызывает у меня вопрос. Наличие крыл у него самого и его подданных не должно нас смущать. Наш подлунный мир наполнен птицами - существами черезвычайно красивыми и, в большинстве своём, столь же черезвычайно тупыми. Вообще мне кажется, что события песни разворачиваются не в нашем мире, и уж подавно не в мире Горнем, но в мире( как его называл Сковорода) с и м б о л и ч е с к о м, том самом мире, где обитают Покровители индейцев, к которым индейцы обращаются с молитвой во время инициатического поста - Человек-Ворон, Человек-Олень и пр. И Человек(Король)Птица - такой же житель этого мира архетипов, как и Человек-Ондатра. Иначе вряд ли бы можно было с полным правом считать их братьями, помешала бы вертикальная иерархия миров. Никому не приходит в голову назвать человека братом ангела - именно в силу этого обстоятельства, хотя люди и ангелы очень близки. Далее. Если мы согласимся с автором комментария в том, что магическая Рыба есть христианский Ихтис, то с дальнейшей трактовкой событий повествования возникают серьёзнейшие разногласия. Автор приписывает Королю-Ондатре осознанное желание приобщиться христианству, во имя которого им приносится в жертву собственный брат, носитель Зрения, то есть принадлежности и сопричастности природному бытию. Между тем, если мы проследим за логикой повествования, мы увидим, что моральная парадигма, в русле которой действует герой, отнюдь не христианская, и осознанности в его поступках не наблюдается. Собственно, что происходит? Герой - рыболов ( надеюсь, ни у кого нет сомнений в том, что Ондатра, то есть водяная крыса, по жизни рыболов?Сомневающимся могу признаться в том, что изначально имелся в виду Король-Выдра, каким образом он превратился в Ондатру - для меня самого большой вопрос. Но Ондатры тоже питаются рыбой. хотя и не преимущественно) узнаёт о существовании на белом свете Супер-Рыбы. Никаких иных отличий от рыб обыкновенных, которыми он регулярно питается, он не наблюдает , главное достоинство Супер-Рыбы - это жир-колдовство, магическая составляющая, дарующая власть над природой.И как образцовый язычник, для которого важнее всего Воинский Подвиг и Могущество , герой даёт К Л Я Т В У - во что бы то ни стало поймать эту главную на свете рыбу. Существование такой рыбы - для него вызов, на который он должен ответить. Логика очень знакомая каждому, кто читал скандинавские, германские и проч. саги или русские былины. Так Святогор клянётся поднять землю, вообще поиск Великого соперника - главный мотив языческих саг о героях. Необратимость клятвы - тоже глубоко языческий мотив. Вспомним, что христианство категорически запрещает клятву : " Не клянись ни небом, ни землёй....". Но для дохристианского сознания( включая ветхозаветное) клятва была одной из главных святынь. Нарушить клятву было немыслимо. Библейский царь приносит в жертву собственную дочь, ибо поклялся принести в жертву первое, что встретится ему на пути домой. Святогор уходит в почву, погибает, осознаёт это, но прекратить попытку поднять Землю не может - он под клятвой. Для христианина совершенно не западло было бы узнав, что платой за дивную рыбу должна стать жизнь брата врубить заднего. Более того, ему пришлось бы каяться на исповеди в том, что он вообще имел гордыню поклясться. Христианство знает ОБЕТЫ - но во-первых суть обета аскетическая, это всегда самоограничение : " Даю обет не вкушать молока во все дни жизни моей", а во-вторых нарушение обета не фатально, ибо всем известно, что человек слаб. Для язычника же нарушение клятвы есть полное и окончательное крушение. Поэтому наш герой ни на секунду не сомневается, что при всей любви к брату, о котором он до того плакал, теперь необходимо его убить. Ибо клятва принесена. Вспомним, что библейская история тоже имеет своим началом братоубийство, более того - все мы по этой истории есть наследники братоубийцы, каиниты. Собственно история Каина - это наша история, история человечества, пустившегося в далёкий путь На Север после убийства брата, история обретения нами человеческого лица. Король -Ондатра до своего падения не ощущает себя человеком - он действительно един с мирозданием, он его часть. И лишь братоубийство приносит отрезвление, ничего странного, что лицо Рыбы-Христа (лицо ЧЕЛОВЕКА, его собственное лицо!) показалось ему чужим. Он ОТПАЛ, отпал в результате своего поступка настолько, что не узнал себя в Христовом зеркале. И лишь отведав Рыбы, став с нею физически одним, он узрел воплощённый Гнев Божий, узрел, кем он был и кем стал. Такое понимание поистине способно выжечь и мысли и память. Герой действительно становится пришлецом и странником на этой земле - только сделало его таким не христианство, а совершенное преступление. Языческий мир доигрался в свои клятвы и свой героизм. Палку не просто перегнули - она с треском сломалась. Никакого наивного единства с природным бытием после такого подвига как братоубийство не могло остаться и тени. Воспринимавшие божественное как власть и силу , которой можно овладеть - столкнулись с тем, что божественное проявило себя как беспощадная острота видения самого себя и своего места в мире. Но пародоксальным образом падение явилось пробуждением, растворённая в бытии единая с ним сущность - осознала свою отделённость, и пустилась в далёкое странствие, финалом которого станет рождение Нового Неба и Новой Земли. Так рождаются боги. Человеческое дитя рождается из бесконечного счастья обнимающей его материнской любви через страшное предательство - принесение матери родовых мук. Но только так из языческого счастья внутриутробного растворённого в Великой Матери существования может явиться на свет новый, равнозначный матери и отцу сознающий человек. Нельзя также согласиться с автором в его географических штудиях. Напомним, что он утверждает горизонтальную природу стремления героя песни на Север, меж тем, как сакральная география говорит о ВЕРТИКАЛЬНОМ значении оси Юг-Север в противовес горизонтали Запад-Восток (любой идиот может убедиться в правоте древней дисциплины тупо взглянув на обыкновенную карту) .Именно в пространстве Восток-Запад жили герои песни до момента битвы, в царстве относительного, в царстве природы, в циклическом вращении. Это и был мир язычества. И лишь подвиг-преступление разрывает и сметает относительность, открывая иную, вертикальную перспективу. Путь На СЕВЕР становится возможен только после приобщения героя Плоти И Крови подлинной Божественности, после того, как ему в отчаянной ясности ( пали покровы) является понимание его подлинного места в бытии. Преступление становится залогом Спасения, парадоксальная логика христианства: лучше быть Холодным ( Абсолютным преступником), чем Теплым скитальцем вдоль оси Восток-Запад. Иуда не выдержал ужаса этого видения. Пётр смог, и отправился на Север - к Перевёрнутому Кресту. Напоследок хочу дружески пожать автору руку, и сказать, что вполне понимаю его боль и досаду на страшную отделённость современного человечества от корней, от Великой Матери, ответственность за каковое положение дел автор возлагает на христианство. Я вполне солидарен с ним в его боли, но с нахождением ответственного в лице христианства согласиться не могу. Напротив, христианство - это то, что даёт надежду на преодоление разрыва. Не христиане придумали зверства. Мир никогда не знал идиллического язычества наподобие язычества бушменов из "Наверное Боги сошли с ума". То есть у бушменов, быть может, оно и явило свой благостный лик, но даже для индейцев разбить боевой палицей голову пятилетнему ребёнку врага было делом совершенно нормальным ( см. Шульц, "Сын племени Навахов"). Что уж говорить о судьбе взятых с боем язычниками городов или о карфагенском Быке. Можно узнать из былин о том, как Вольга с дружиной вели себя в Царстве Индийском, или о милом обычае распахивать у поверженного противника одежды на груди ( именно в результате такого казуса русский богатырь в сказках обретает жену, обнаружив под доспехом Груди Женские). А зачем он их распахивает-то, не задумывались? Ответ прост : он собирается вскрыть побеждённому грудь и сожрать его сердце, дело житейское. Убийство Короля-Птицы в надежде достичь великого могущества - тема насквозь языческая. И чудо христианства в том, что оно неожиданно явило Лик Человеческий в момент, когда казалось это могущество (рыба) было уже в руках. Божественное, повоторяю, оказалось совсем не тем, на что рассчитывали. Ждали Всемогущего царя-чудотворца, явился ничтожный плотник, которого убили. История христианских зверств - это история того, как трудно преодолевается обезумевший преступник в человеке. Нет теперь надежды вернуться назад, туда, где Король -Ондатра идиллически ловил уклеек , нет смысла не помня себя обнимать весенний дуб и жечь костры. Нас не примут. Король-Птица мёртв, и мёртв от нашей руки. Теперь - только вперёд, туда, где нет тени жизни, в абсолютную ночь. На Север. Так рождаются Боги.
-
-
23.06.2014 в 16:14